Оно перестало быть подобием координатной сетки, каким представлялось там - на Земле. В нем появились направления, неожиданно возникающие и резко меняющиеся при самых ничтожных поворотах головы или других перемещениях его «внутреннего» взгляда. И еще - в этом странном пространстве существовало какое-то самостоятельное движение. Иногда это были неуловимые, крадущиеся тени. Тени, мгновенно исчезающие из поля зрения, стоило на них сосредоточить внимание…
А иногда - как вот сейчас - это были течения… Незримые, неощутимые, норовящие увести сознание за собой… Неощутимые, однако то пронзительно ледяные, то усыпляюще-теплые, омывающие душу зыбкими водами сна…
Лорри предупреждающе сжал его плечо своей тонкой, на редкость сильной ладошкой.
Рус шагнул следом за холодным течением - в причудливую расщелину меж вплотную сошедшихся скал. Миновал заполненный искрящейся мглой коридор, стиснутый высокими каменными стенами. Пошел вдоль обозначившегося среди камней под ногами ручья… Оглянулся на померещившуюся позади, в сумраке, и тут же исчезнувшую тень - сутулый призрак, сжимавший в сухих птичьих лапках причудливый черный посох. Тряхнул головой, отгоняя морок. Шагнул вперед.
И вышел в совсем другие места.
«Переулок… - сказал он себе. - Я только что нашел „переулок“ и прошел им…»
Горы были теперь далеко. Злые коронные разряды обозначили вершины хребтов совсем не там, где Рус ожидал их увидеть. А внизу - там, на склонах, куда вывел его «переулок», в который он шагнул несколько мгновений тому назад, - высился Лес.
По шуршащему щебню, по скользкой, непривычно жесткой траве он стал спускаться к Лесу. Лорри снова предупреждающе сжал ладошку.
Рус огляделся. И заметил - на белом громадном камне на опушке - человеческую фигуру. Человек этот смотрел на него и явно ждал чего-то.
Полутьма еще окутывала мир. Кибитки и возы Лоскутного Племени пестрым караваном выкатывались из леса. Караван этот разноцветной змеею начинал извиваться по прихотливым изгибам узкой дороги, карабкающейся в горы.
На заднем бортике одной из последних кибиток, свесив ноги и не слишком беспокоясь о собственной безопасности, сидели двое. Оба были не молоды и не стары. Один - типичный человек бродячего народа, чернявый и жилистый, - курил свернутую из листа местного дерева самокрутку, второй - рыхловато сложенный, начинающий лысеть, кучерявый блондин - мученически морщился и отгонял ладонью дым, который ветром относило в его круглую, добродушную физиономию. В отличие от наряженного в живописные лохмотья спутника, этот человек был облачен в комбинезон работника охранной службы невероятно далеко отсюда отеля «Звездный Берег». Комбинезон этот, так же как и его хозяин, явно переживал не лучшие времена. Часть его деталей была вообще утрачена. А то, что осталось, остро требовало стирки и ремонта. К Лоскутному Племени кучерявый блондин явно не имел ни малейшего отношения. По крайней мере, до последнего времени. Об этом свидетельствовала и тонкая, но прочная цепочка, которая соединяла его левое запястье с одной из перекладин корпуса кибитки. Что, впрочем, нисколько не мешало пленнику совершенно по-дружески вести беседу со своим спутником.
- Куда мы теперь повернули? - живо поинтересовался он, выглянув за край брезентового полога кибитки. - А, Марко? В горы подались. Чего вы там потеряли? Одни каменюки кругом…
- К барону Черри в гости едем, - пояснил его собеседник. - Ты, братец Эйб, еще не знаешь, что тут не одни каменья. Тут такие домики встречаются, что графам да князьям впору в них жить. Вот у Черри как раз такой. И двор широкий. Он всегда наших хорошо принимает - Черри здешних перевалов, считай что хозяин. Передохнем, лошадок приведем в порядок. Заодно и тебя продадим.
- А купит? - засомневался братец Эйб. - На кой я ему - Черри этому?
- Не бойся, - хлопнул его по колену Марко. - Если ты и вправду оттуда, - он ткнул оттопыренным большим пальцем правой руки в тускло пылающие небеса, - то наверняка купит. Он же сам такой - с Пришлыми дружбу водит. Он, - тут Марко нагнулся к уху собеседника и, отгородившись рукой, сжимающей самокрутку, от невидимых соглядатаев, прошептал: - и к Неназываемому, и к Пятерым вхож. Понял, лопух, - и к тем, и к другим… Это уметь так надо. Х-хе! Так что купит за милую душу.
Тут он вернулся к нормальной человеческой речи и, главное, убрал от физиономии Эйба свое смрадное курево.
- Он тебя купит, а ты - сбежишь! Х-хе!
- А-а потом? - осведомился Эйб.
Собственно говоря, его тянуло спросить, а что будет, если он не станет убегать от этого самого Черри. Но что-то удержало его от этого. Что до Марко, то он словно и не догадывался о существовании такой возможности.
- А потом, - охотно отозвался он, - известное дело - снова к нам. А мы тебя - снова запродадим. Не боись - покупатели найдутся… Раз пять мы этот номер урвем. Это точно.
- А потом? - снова спросил Эйб.
- А потом - известно: побьют нас. Так и что с того? Нам не привыкать. - Марко откинулся на солому на дне кибитки.
Эйб же сгорбился и пригорюнился. Роль песика, выдрессированного для многократной продажи, мало улыбалась ему. Еще меньше улыбалось, правда, его теперешнее положение.
- Безвыходность, - сказал он сам себе, уныло разглядывая обхвативший его запястье наручник. - Безвыходность. Вот чего я не люблю в жизни! И кой черт понес меня в номер сэра Августа?!
- Чего ты там, братец Эйб? - поинтересовался из глубины кибитки задремавший было Марко.
- Возношу молитву господу… - вяло отозвался братец. - Кой только черт понес меня в номер сэра Августа?